Контрольно-охранительная машина остановила развитие России 11 лет назад. Но сейчас, на новом своем витке, она мешает даже топтанию на месте.
Похоже, май и особенно июнь оказались в хозяйственном смысле еще неудачнее, чем предыдущие месяцы 2019-го, явно уже не задавшегося. ВВП в мае, по предварительным прикидкам, был не выше, чем год назад. Июньский совокупный индекс деловой активности впервые за три с половиной года опустился ниже 50 пунктов, что указывает на экономический спад. Статистику, не исключу, со временем поправят, как это делали уже не раз. Но рядовой человек по опыту знает, что в последнее время жить становится все труднее.
Да, это не ново. Размер российской экономики нынче всего на несколько процентов больше, чем был одиннадцать лет назад, в середине 2008-го, когда закончилась так называемая жирная эпоха с ее бурным ростом.
Но все-таки именно сейчас стагнация на грани спада режет глаз даже начальству, с его уникальным даром ничего не замечать. В прошлом году «майский указ» провозгласил начало эры стремительного роста. После пересчетов и манипуляций объявленная скорость подъема в 2018-м превысила 2%. И совсем уже недавно вождь обещал, что люди ощутят улучшение жизни прямо в этом году.
Высшие чиновники профильных ведомств чувствуют, что не оправдывают высочайших ожиданий. Отсюда и напряжение, с которым они стали публично разбираться, кто виноват.
Глава Минэкономразвития Максим Орешкин, поддерживаемый если не всеми, то частью руководителей Минфина, разъясняет, что народ понабрал слишком много потребительских кредитов, отнимая их у экономики. А попустительствует этой расточительности ЦБ, вполне способный ее пресечь. Центробанк в ответ заявляет, что потребкредиты — это, можно сказать, последний инструмент удержания жизненного уровня граждан. А блокировка такого кредитования уменьшит низовой спрос на товары и услуги и тем самым дополнительно ударит по производству. Причем отобранные у народа деньги в нашем климате все равно не будут инвестированы в экономику.
Я согласен с экспертами, которые считают, что соображения ЦБ гораздо убедительнее. Не очевидно, правда, что они убедили Владимира Путина. Недавно он вслед за МЭРом жаловался на рост потребкредитования. И, судя по всему, Центробанк, с удовольствием или без такового, в борьбу с данным нежелательным явлением все-таки вступит.
Но параллельно глава ЦБ Эльвира Набиуллина
